**Домохозяйка, 1960-е.** Её мир — это начищенный паркет, запах пирога и ожидание мужа с работы. Измена пришла не с криком, а с запахом чужих духов на воротничке его рубашки, который она стирала в тазу. Она молчала, глядя в окно на одинаковые дворы, потому что развод был позором, а работа для неё — несбыточной мечтой. Её боль утопила в идеальном порядке на кухонных полках.
**Светская львица, 1980-е.** Её жизнь — это коктейли, сплетни и блики хромы на её «Мерседесе». Измену она узнала из колкой шутки «подруги» на вечеринке, пока муж флиртовал у бара с манекенщицей. Её гнев стал топливом. Скандал, дорогой адвокат, дележ имущества под вспышки папарацци — всё превратилось в спектакль, где она отыграла роль жертвы так виртуозно, что сама в неё поверила. Но в пустой пентхаусе по ночам звенела тишина.
**Адвокатесса, конец 2010-х.** Её реальность — это переговоры, дедлайны и переписка в мессенджерах. Подозрение закралось не через улики, а через цифры: он слишком часто «зависал» в сети в командировках. Одна вечерняя проверка общего облака — и перед ней открылись фото, билеты, чеки. Не было истерики. Была холодная ясность, как перед сложным процессом. Она наняла своего же коллегу, составила железное соглашение, пока он спал. Её боль выразилась не в слезах, а в безупречных юридических формулировках, отсекающих его от её будущего.
